По-моему, самая примечательная находка авторов доклада — это гендерный разрыв в конституционных судах восточноевропейских государств, то есть разница в количестве судей-мужчин и судей-женщин. Судя по данным, приведённым в докладе, наиболее впечатляющий перевес в пользу судей-мужчин обнаруживается в Cловакии (92%), далее следует Польша (87%), Чехия (73%), Украина (77%), Беларусь (64%) и Венгрия (60%). Наименьшие значения гендерный разрыв имеет в Молдове и Румынии: соответственно 40% и 44% состава судов — женщины. Единственное государство из числа исследованных, в конституционном суде которого существует паритет между судьями-мужчинами и судьями-женщинами, — это Болгария. Таким образом, портрет типичного судьи восточноевропейского конституционного суда — мужской.

Однако как соотносится такое положение вещей с принципом равноправия независимо от пола, который в тех или иных формулировках провозглашён в конституциях каждого из государств Восточной Европы, попавших в центр внимания авторов доклада? Достаточно ли для того, чтобы сгладить гендерный разрыв, просто не запрещать женщинам занимать должность высокого судьи, или же государство может предпринять в этом плане что-то большее?

Одно из возможных решений в этой сфере — гендерные квоты. Мировая практика знает разные способы квотирования мест в конституционном суде. Например, Конституция Центральноафриканской Республики 2016 года предусматривает, что Конституционный суд состоит из девяти членов, в том числе не менее четырёх женщин (статья 99). Перевес в пользу судей-мужчин не должен превышать, таким образом, 55,56%.

Примером ещё одного способа квотирования выступает закон о Конституционном суде Бельгии. В 2019 году вступили в силу положения закона, согласно которым этот суд должен состоять из судей обоих полов. В состав суда должны входить как минимум одна треть судей каждого пола (статья 34). Конституционный суд Бельгии состоит из 12 судей, разделённых на две языковые группы: нидерландоязычную и франкоязычную. Правило относительно пола судей касается каждой группы. Итак, максимальный гендерный разрыв может составить 66,67%. Преимущество этого способа квотирования состоит в том, что значение конкретного пола не акцентируется, а значит, ни мужчины, ни женщины не могут оказаться в составе Конституционного суда Бельгии в подавляющем большинстве. Модель, предусмотренная в Конституции Центральноафриканской Республики, не исключает заметного перевеса в пользу женщин.

Идеальным с точки зрения принципа равноправия мужчин и женщин было бы равное или близкое к равному соотношение тех и других в конституционном суде. Действующий состав Конституционного суда Болгарии показывает, что это возможно обеспечить и без специального регулирования квот. Однако опыт других государств заставляет усомниться в том, что без такового это станет нормой везде.

Назначение судей КС, как и всех иных судей, должно производиться в соответствии с принципом меритократии. В случае КС определение кандидатов и последующее их назначение играет особо важную роль ввиду прецедентного характера решений конституционного суда. Именно эти судьи получат возможность влиять на действующее право и устанавливать общеобязательный для всех правоприменителей конституционно-правовой смысл норм.

На основе изучения опыта ряда постсоциалистических и постсоветских стран мы с моими дорогими коллегами профессором И.Г. Шаблинским и профессором И.А. Алебастровой сформулировали ряд предложений, касающихся в том числе и судебной власти. Мы полагаем, что Конституционный Суд РФ должен формироваться не в президентской администрации (как сейчас), где главным критерием при подборе кандидатур остаётся полная политическая лояльность лично главе государства, а различными властными институтами, которые могли бы руководствоваться, прежде всего, квалификацией и опытом кандидатов. Судьи могут иметь в определённой мере различные взгляды, но, во всяком случае, они не должны чувствовать себя обязанными одной структуре, одному «патрону». В этой связи представляется, что кандидатуры судей КС РФ должны иметь право представлять Президент, Государственная Дума и Высший судебный совет — новый конституционный орган, обеспечивающий отбор и назначение судей, гарантирующий независимость судебной власти и осуществляющий судебное самоуправление.

Мы полагаем, что система отбора кандидатов на все судейские должности и процедура назначения судей должны быть коренным образом изменены. Президент, Государственная Дума и Высший судебный совет будут предлагать по пять кандидатур для назначения на должности судей Конституционного Суда РФ Советом Федерации. Мы предлагаем закрепить на конституционном уровне пожизненное пребывание судей в должности и установить, что полномочия судьи могут быть прекращены исключительно в рамках процедуры импичмента, инициировать которую должен Высший судебный совет, придя к выводу о наличии достаточных оснований для возбуждения процедуры прекращения полномочий судьи. Перечень оснований для возбуждения данной процедуры должен быть закреплён в федеральном законе.

Природа правосудия требует, чтобы вершили его судьи, выступающие в личном качестве и не представляющие каких-либо партий, движений, государственных органов, общественных организаций, юридических и физических лиц. Судьи призваны оценивать доказательства по внутреннему убеждению, выносить решения в соответствии с индивидуальным правопониманием, по совести, защищать не право интереса, а интерес права.

Только в судах, созданных в результате согласования воль либо другого договора, кресла занимают выдвиженцы государств (ЕСПЧ, например) либо сторон конфликта (третейские суды). Если же речь идёт об органе конституционного контроля, то формирование его состава по любым соображениям, отличным от правовых (корпоративным, сословным, политическим), чрезвычайно опасно.

Так, Закон «О Конституционном Суде РСФСР» 1991 года требовал, чтобы все 15 судей тогдашнего КС отбирались по признакам профессионализма и безупречной репутации, но фактически фракции Съезда народных депутатов делегировали в его состав 13 угодных им кандидатов; часть из них принадлежала к когорте политиков, к депутатскому корпусу. Это отступление от закона создало множество проблем в работе КС России первого призыва, особенно ярко проявившихся при рассмотрении дела КПСС в 1992 году (тогда решался вопрос о конституционности КПСС и КП РФ, а также запретивших эти партии указов Президента). В период «поэтапной конституционной реформы» осени 1993 года работа КС была приостановлена предержащей властью почти на год, поскольку, по утверждению Президента РФ Б.Н. Ельцина, Суд «дважды… ставил страну на грань гражданской войны» (преамбула Указа Президента РФ от 7 октября 1993 года № 1612).

Наивно думать, что, если ввести квоты для адвокатского сословия, места в КС займут самоотверженные правозаступники. Как всегда и везде, привлекательные позиции оккупируют высокопоставленные управленцы, сросшиеся с государственной номенклатурой.

Лучшие кандидаты в судьи КС — это профессора права, не состоявшие ранее на государственной службе, особенно в силовых структурах. Конституционный контроль должен зависеть от юридических познаний и порядочности людей в мантиях, а не от закулисной сделки верхов.